Андрей Логинов:
— Уважаемые коллеги, дорогие друзья, сегодня у нас в гостях почетный гость — директор Института этнологии и антропологии Российского государственного гуманитарного университета, академик Российской академии наук, выдающийся этнолог, историк Валерий Александрович Тишков.
Валерий Александрович, мы хотим поговорить об этом Институте.
Он создан совсем недавно, но этому созданию предшествовали несколько десятилетий работы Центра социальной антропологии в Российском государственном гуманитарном университете. Сейчас мы преобразовали этот Центр в Институт этнологии и антропологии для подготовки профессионалов достаточно интересной и увлекательной специальности.
Валерий Тишков
— Это была Ваша, Андрей Викторович, инициатива преобразовать наш Центр в Институт. Мы восприняли это очень позитивно, потому что более 20 лет, с 2000-ого года существует наш Центр социальной антропологии. Много наработано, несколько сот выпускников подготовлено, и этот опыт позволяет нам сделать шаг вперед и уже называться Институтом. Это говорит о том, что мы, во-первых, можем расширить программы, которые предлагаем, набор студентов станет больше, ну и серьёзнее взяться за научную работу.
Что касается самого направления, это направление с 2008 года утверждено в нашей стране как самостоятельное направление подготовки специалистов Высшей школы. Оно так и называется: антропология и этнология. Это одна из мировых дисциплин.
Что касается нашей страны? У нас ситуация сложилась так, что очень долгое время наша наука называлась этнография. С 19-ого века, в 1845 году, когда было создано Русское географическое общество, в его составе сразу же возникла этнографическая комиссия. Кстати, в этом году отмечаем 180 лет.
Мы переименовали дисциплину и немножко расширили горизонты. Институт называется «Институт этнологии и антропологии». Немножко похожее название, но впереди переставлена именно этнология.
И какая еще особенность в нашей стране именно дисциплины? Особенность в том, что у нас антропология долгое время была физической. То есть, измерение костных останков, особенности биологического строения. Теперь она называется «физическая или биологическая антропология».
Андрей Логинов:
— Этих специалистов готовили на биологическом факультете МГУ.
Валерий Тишков
— Да, и до сих пор готовят. И у нас, кстати, в Центре есть доктора биологических наук, мы сохраняем это.
Андрей Логинов:
— Но они получают в том числе знания и о культурной антропологии.
Валерий Тишков
— Безусловно, потому что мы как раз и создали Центр социальной антропологии. И это была новация, сейчас это уже принято и признано, и открылись другие кафедры, в других ведущих университетах, но их мало.
Андрей Логинов:
— То есть, по сути дела, антропология, в серьёзном научном методологическом понимании, — это наука, которая является ключевой дисциплиной того же Российского государственного гуманитарного университета, поэтому без Института этнологии и антропологии мы не смогли бы создавать такую синергию, взаимодополнение, взаимосвязь, междисциплинарность различных гуманитарных исследованиях.
Валерий Тишков
— Во-первых, у нас очень основательно изучают физическую или биологическую антропологию и этологию человека. Это дисциплина, в рамках нашей мета-дисциплины, о фундаментальных поведенческих, человеческих сценариев поведения или проявления, которые с самой древности эволюционно прослеживаются. Например, агрессия или, наоборот, миротворчество. Или же, скажем, всё, что касается детей, материнства или других каких-то вещей, которые характеризуют человека как вид. Это теперь называется этология.
И второе, что я бы отметил, — направления, которые возникли у нас в РГГУ. Во-первых, мы преподаём знание этнографии регионов мира, и, прежде всего, нашей страны. Это основа основ.
Всё-таки этнокультурная, конфессиональная специфика нашей страны, как страны-цивилизации, крупнейшей нации мира, требует внимания. И наша задача, прежде всего, знать свою страну, отслеживать всё, что связано с сохранением этнокультурного многообразия и нематериального культурного наследия в рамках недавно принятого закона.
Ну и, конечно, мы очень большое внимание уделяем коренным малочисленным народам, уникальным культурам — это народы арктической зоны, Арктики, Севера, Сибири, и Дальнего Востока, это народы Кавказа, высокогорья, Северного Кавказа, Дагестана, Алтая, Южной Сибири. Но и должен сказать, мы сейчас активно развиваем это направление, — основной наш народ — русский, этнография русских.
Но ещё я бы сказал — мы очень интересуемся внешним миром. Это традиции русской этнографии, начиная от Миклухо-Маклая, или, может быть, даже от Афанасия Никитина. Мы занимаемся и Австралией, и Африкой, очень интенсивно сейчас ведём исследование в Китае, особенно в пограничных регионах. Пока мир остается многообразным, потребность в этнографах и этнологах будет всегда.
Андрей Логинов:
— Действительно, это достаточно молодая наука, хотя, конечно, мы можем вспомнить географов древности — Страбона, Геродота, их произведения, там содержится обширнейший этнографический материал, но как наука, она, безусловно, сложилась к концу XIX века, и вот за всё время существования, по интеллектуальному росту, я бы даже сопоставил её с ядерной физикой — такие были затраченные усилия.
Действительно, антропология на протяжении жизни нескольких поколений обществоведов являлась триггером исследований происхождения человека, его человеческой культуры, особенности формирования социальных, политических организаций, религиозных воззрений и, собственно говоря, духовной культуры. Серьёзные обобщающие обществоведческие модели выводились из этнографических материалов, мы прекрасно это знаем. Это говорит о том, что она не только наука теоретическая, она ещё и наука полевая, экспедиционная, исследовательская. Методики этнографических исследований, Вы об этом уже говорили, рассказывая о своих исследованиях малых городов, отдельных групп русского населения, которые находятся за территорией нашей страны, — сегодня эти методики сохраняют большую значимость. Они дополняют, во многих вещах перекрывают социологические исследования, и, конечно же, для этнографа, настоящего антрополога, его обучение связано с экспедициями.
Валерий Тишков
— Это цеховая основа нашей дисциплины, то, чем мы отличаемся от историков, для которых архив и документ — источник, от социологов, для которых важны анкеты и опросы, от политологов, которые изучают документы или высказывания.
Мы занимаемся, так называемым, включённым наблюдением, или, по-английски, Participant Observation. Это как максимально детальное изучение наиболее малой группы. Мы стараемся следовать мировым стандартам этнографии в подготовке студентов. Полевые исследования — это обязательно.
Конечно, желательно, — в своё время на год посылали жить среди народа, который этнограф собирается изучать, о котором будет писать, и так далее — чтобы специалист прожил целый годовой жизненный цикл и точки зрения хозяйственной деятельности, и с точки зрения ритуальных вещей. Этнографические экспедиции у нас обязательны, и они очень интересны. Мы возим студентов разные места.
Помимо того, в связи с интересом ко всему миру и к нашему многообразию, не только этническому, но и языковому, мы и языковую подготовку даём расширенную. У нас два иностранных языка.
И вот, что я ещё добавил бы о роли нашей дисциплины… Почему этнография стала такой важной?
Такое пространство России надо освоить всё-таки, такие территории, которые населены такими многообразными людскими сообществами! Их же нужно было понять, изучать для того, чтобы эффективно управлять ими. Как говорила Екатерина II — каждому нужно пошить своё платье, когда у тебя сто народов. Ну и потом, наши, в хорошем смысле, мировые амбициям. Мы хотим быть великой державой, державой с мировым значением, значит, мы должны знать и внешний мир, так ведь?
Андрей Логинов:
— Если брать те же мировые примеры, то, конечно же, специалисты-антропологи либо на аутсорсе, либо непосредственно включённые в работу крупных добывающих корпораций — это явление стало обыденным. Таким же обыденным, как наличие специалистов по антропологии в посольствах не только США, но и других крупных стран.
Я бы хотел отметить ещё один важный аспект. Вы знаете, мы с Вами получали образование, когда нас всех убеждали, что, во-первых, религиозная вера исчезнет из жизни человечества по мере приближения к коммунизму, а также, что люди будут представлять собой достаточно однородную счастливую массу жителей планеты Земля, неразделяемую на народы и культуры. Будет единый народ, единая культура. Это была, конечно, коммунистическая традиция. И, по сути дела, нас готовили к тому, что мы занимаемся профессией, которая неизбежно отомрёт в недалёком будущем.
Но жизнь опровергла эти конструкции, эти планы. И действительно, если Вы посмотрите ленту новостей в любой день по всей планете, Вы обязательно увидите новость, достаточно тревожную, описывающую некие события, в основе которых лежит либо религиозный, либо этнический фактор.
Востребованность специалистов-антропологов в органах власти субъектов Российской Федерации, муниципальных образований очень велика. Сегодня в каждой из этих крупных структур управления действуют подразделения, отвечающие именно за внутреннюю политику. И там, безусловно, требуются специалисты, профессионалы.
Валерий Тишков
— Мы рады и гордимся тем, что у нас этнограф является ректором нашего университета. Это это уже под подтверждение того, что с этой специальностью можно многого добиться в жизни.
Андрей Логинов:
— Мы, попробовали приоткрыть завесу над нашей внутренней кухней — как работает и кого готовит Институт этнологии и антропологии. Это увлекательнейшая тема.
Я уверен, что в наш Институт придут многие студенты, многие желающие получить такую специальность, и, конечно же, из них вырастут настоящие учёные, исследователи, государственные деятели — люди, которые по-настоящему понимают, любят наш народ, любят нашу страну и, конечно же, нашу великую культуру.
У нас в гостях был Валерий Александрович Тишков — академик Российской академии наук, директор Института этнологии и антропологии РГГУ, выдающийся историк и антрополог. Спасибо.
