Встреча с поэтом, ученым-геофизиком Александром Городницким состоялась 21 октября в РГГУ и была посвящена разговору о том, чем мифы отличаются от реальности.
Александр Моисеевич поделился воспоминаниями о студенческих годах.
«Идти в черту оседлости для моих соплеменников, типа Финансово-экономического или Медицинского института, не хотелось, - рассказал он. - Ничего не понимая в химии, математике и минералогии, я подал документы в Ленинградский горный институт. Я выбирал не специальность, а образ жизни. При этом я не забывал про нереализованную любовь к истории и литературе. Я писал стихи.
Меня наряду с Окуджавой включают в число основоположников русской авторской песни, что большая ошибка. Основоположников авторской песни в России в лучшем случае является мифический Баян, который перекладывал скандинавские руны на славянский лад. А точнее, Гаврила Романович Державин, который писал прекрасные застольные песни, Веневитинов, писавший романсы, и наконец, - Пушкин».
Именно Александру Сергеевичу Пушкину посвящен фильм «Царскосельская тетрадь», показ которого состоялся в тот же день в Центральной аудитории РГГУ. Городницкий выступил соавтором этого фильма, снятого режиссером и тележурналистом Натальей Касперович.
«Мы начали делать фильмы, в которых документальное повествование поддерживается стихами и песнями, создающими второй эмоциональный план того, что зритель видит на экране, - отметил поэт. - Начиная с 2002 года, мы сделали 11 фильмов, первый из них был посвящен гибели моей семьи в Холокосте. Были фильмы о моем родном Ленинграде, фильмы по книге воспоминаний “Атланты держат небо»…
Фильм “Царскосельская тетрадь” снят не по классическим канонам, а по наитию. Под Питером на старом Казанском кладбище похоронены мои родители. Местный музей истории рекомендовал внести их фамилии в и без того богатый список исторических захоронений. По этому поводу у меня есть стихотворение:
И всё же есть моя земля, -
Теперь я знаю точно:
Там за канавою проточной,
Где царскосельские поля
Глухой обрезаны стеной,
Увенчанной вороньим криком,
В аэропорте невеликом,
Где отлетают в мир иной.
Там меж деревьев вековых
Кружат окрестные метели,
Там у подножья старой ели
Приют родителей моих.
Среди безлюдных этих мест,
От стен Софии за две мили,
Где могендовиды и крест
Сосуществуют в вечном мире,
В земле, болотистой и грустной,
Чухонской, шведской или русской,
На склоне сумрачного дня,
Под рощей, чахлой и нечастой,
В конце еврейского участка,
Осталось место для меня.
На этом самом кладбище без креста и памятника захоронены 5 тысяч мятежных матросов Кронштадта, расстрелянных в 1921 году по личному приказу Троцкого. Много трагедий скрывает в себе Царскосельская земля».
После просмотра фильма Александр Городницкий ответил на вопросы аудитории.
Работы каких историков влияли на ваше творчество?
На меня огромное влияние оказал мой друг, пушкинист, рано ушедший из жизни, Натан Эйдельман. Сейчас подготовлена к печати огромная книга моих стихов и песен, посвященных истории. В предисловии к этой книге он пишет, что иногда интуиция поэта дает более значимые результаты, чем скрупулезная работа ученого. Другой мой друг, редактор журнала «Звезда» Яков Гордин, написал послесловие «Поэт меж мифом и реальностью», где он меня обвиняет в том, что я неправильно трактую историю, что история - это наука, а не мифология. А мои стишки стоят посередине между мнениями этих авторитетных людей.
Под влиянием Эйдельмана написаны «Донской монастырь», «Моя любовь к декабристам». Когда на глубине 100 метров посредине Атлантики мы нашли следы странных сооружений, напоминающих развалины древнего города, причем именно там, где предсказывал Платон, у меня возникла идея Атлантиды. Мы должны были идти вместе с Натаном во второй рейс, но ему не дали визы. И когда я уходил в рейс один, он горестно сказал мне: «Саня, если найдешь Атлантиду, не проси там политического убежища».
Есть много загадок в русской истории, которые до сих пор не разгаданы. Вроде той, что фашистский правитель Венгрии адмирал Миклош Хорти, герой Первой мировой войны, почему-то не трогал евреев. В этом было его единственное разногласие с Гитлером. И сейчас некоторые ученые пытаются доказать, что он сблизился с одной еврейской девушкой еще накануне войны, и что Голда Меир – его дочь, потому что она безумно на него похожа.
История на 90% построена на мифологии. Я не говорю про глупости типа «Сталин – сын Пржевальского». Но тем не менее есть масса белых пятен. Лучше верить в мифы, чем в грустные факты, которые эти мифы опровергают.
Почему одни стихи становятся песнями, а другие нет?
Поэтика песни и стихотворения диаметрально противоположны. Я профессор технических наук, но неоднократно читал лекции о русской авторской песне в университетах Швеции и США. Есть много случаев, когда стихи становятся песнями, но у песни другие законы – она должна иметь много гласных, чтобы спокойно петься, должна быть простой, чтобы быть распевной, и она не должна быть длинной.
Первый фильм, который вы сделали, повествует о печальной участи ваших родственников. Расскажите об этом подробнее.
Мои мама и папа родились в Могилеве – там была большая семья, бабушки, дедушки. Каждый год нас, детей, отправляли к ним на лето из Ленинграда. Родители жили бедно, в коммуналке. В 1941 году отцу не выдали зарплату и не на что было купить билеты. Это нас спасло. Всех остальных родственников положили в три-четыре расстрельные ямы в поселке Пашково под Могилевым. Там еще была научная лаборатория, где на них испытывали душегубки. Можно я стихами продолжу?
Мне в Бога бы давно поверить надо.
Как я удачу объясню свою,
Что пережил голодную блокаду,
На Ладоге не канул в полынью?
Он мне помог, у смерти отнимая,
Тотальный сократив ее улов,
Когда не дал нам в сорок первом, в мае,
К родителям поехать в Могилев.
В глухой тайге, на лагерной стоянке,
Где на пути нас ураган застал,
Ревнивый муж стрелял в меня по пьянке,
Но из пяти ни разу не попал.
Бог помогал мне выжить однозначно,
Когда, внезапно оборвав полет,
На лед мы сели не совсем удачно
И провалилась "Аннушка" под лед.
И в океане Бог, меня жалея,
Сумел продлить мой жизненный лимит,
Когда, упав, схватился я за леер
И с палубы волною не был смыт.
Отдавший долг научному познанью,
Уже перед вхождением во тьму,
Поверил я в его существованье.
Иначе непонятно, почему
Не сгинул на Тунгуске под порогом,
Под Пашково травою не пророс.
Чем дольше жизнь, отпущенная Богом,
Тем строже, вероятно, будет спрос.
В завершение встречи поэт анонсировал еще один свой фильм - «Легенды и мифы Александра Городницкого»: «В нем я доказываю реальность библейских мифов с позиции современной науки о земле и развенчиваю мифы 20 века, которые на самом деле являются аферами, как, например, теория глобального потепления. Никакого влияния человек на глобальное потепление или похолодание оказывать не может, я это как геофизик говорю. Уверен, этот фильм тоже будет вам интересен».
