РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Павел Петрович был третьим ребенком в семье доктора. Родился в 1882 году, в то время, когда его отец проживал с семьей в небольшом городке Симбирске, откуда он вскоре был переведен в Казахстан, в Тургайской степи, в небольшой форт Кара-бутак. Прослуживши здесь несколько лет, Петр Авдеевич был переведен снова в Симбирск, где и основался, проживши здесь до своей отставки в 1894 г. <…> Детям привольно жилось, да и всем жилось легко и хорошо под началом доброй хозяйки, со спокойным и мягким характером, все кругом ее любили; даже случайно попавшие в дом денщики доктора спокойно отдыхали в приветливой семье, где было полное доверие ко всем людям. В большие праздники, в торжественных случаях вся семья, со всеми прислугами, садилась за один общий стол, и из семьи на всю жизнь дети вынесли уважение к личности человека, независимо кто бы он ни был <…> Петр Авдеевич, как военный врач, имел право воспитывать детей даром в кадетском корпусе и захотел отдать туда Павла, но мать Анна Иосифовна решительно этому воспротивилась. Отец настоял; тогда во время экзаменов дядя Александр Иосифович, преподававший там, поставил Павлу двойку по русскому языку, и в корпус Павел не попал <…> В 1893 году Павел Петрович поступил в подготовительный класс Симбирской классической гимназии, в которой и проучился 4 года с посредственными успехами.
<…> Саша оканчивал гимназию, ему нужен был университет, поэтому решили всем домом, с няней и домработницей, в 1897 году переехать в Киев. Там Саша поступил на математический факультет Киевского университета. Павел в четвертый класс Первой Киевской гимназии, Володя в третий.
<…> Киевский университет, на историко-филологический факультет которого поступил Павел Петрович, в 1900 годах переживал период расцвета.

Теперь Павел Петрович добился уже «благонадежности», получил звание Магистранта Русской Истории и начал читать лекции в Университете. <…> Начиная с 1910 года он начал печатать по несколько статей в год, быстро подымаясь в гору. Темой своей диссертации Павел Петрович еще в Университете на студенческой скамье наметил историю русских городов, как мало разработанную область, которая была обойдена историографией, занятой преимущественно судьбами дворянства и крестьян. Несмотря на чрезмерную ширину и неопределенность, вызывавшие справедливые возражения, тема эта, как показали архивные изыскания автора, не обманула его. Недостатком ее был не недостаточность материала, а наоборот, его чрезмерное обилие и недостаточная изученность.
<…> Я поняла, что суть его жизни – это его научная работа, его «Города», это его заветное дело, которому он отдавал все свое свободное время, уходя в века.

— Смирнова Софья Васильевна, «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания, ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 12, 13 об.

С приходом большевиков Павел Петрович был выбран председателем хозяйственной комиссии Университета, с этих пор он всеми силами отстаивал от расхищения университетское имущество.
— Смирнова Софья Васильевна «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания. ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 22 об.

Но вот прозвенел звонок и в аудиторию бодро вошел высокий седой человек и, слегка склонив голову, начал пробираться к кафедре. Начиналась первая лекция, которую мы слушали в институте. Вступительное слово с пожеланиями на будущее, а потом полилась вдохновенная речь о далекой-далекой старине народов СССР. Аудитория замерла и мы, вчерашние школьники, затаив дыхание и забыв, что нужно все таки записывать, только слушали и слушали.
Когда кончились эти два часа, восторг был всеобщий и он вылился в бурные аплодисменты. Мы благодарили профессора, тогда еще совсем нам незнакомого, за то, что он начал наши студенческие годы такой замечательной лекцией.
И сколько бы времени ни прошло, с тех пор мы всегда будем с глубокой благодарностью вспоминать Павла Петровича Смирнова и одно из самых ярких воспоминаний нашей студенческой жизни будет воспоминание о первой лекции в институте, прочитанной им. Орлова-Сокольская
— «Голос товарищей и студентов» - воспоминания о П.П. Смирнове . ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 21. Л. 6.

Его образ крепко запал в мою память. Человек чуть выше среднего роста в черном костюме из дорогого материала, но заметно потертом, давно не утюженном. Белая сорочка, старомодный галстук не придавали изящества его внешности. Да он и не обращал на нее внимания. Его внутренняя сущность передавалась через чудесные задумчивые, слегка уставшие глаза, постоянно светившиеся добротой, лаской и глубоким умом. Лицо тоже уставшее, покрытое глубокими морщинами, хотя он был не так уж стар, о чем говорила его крепко сбитая фигура, сохранившая стройность. Почти не сходившая с губ улыбка, небольшой прямой нос и очки с массивными толстыми стеклами. С его добрыми глазами не совсем сочетался твердый упрямый подбородок волевого человека. Еще у него были чудные густые волосы, обрамлявшие лицо красивым седоватым высоко зачесанным пышным "ежиком". Высокий квадратный лоб, как и волосы, украшал его простое и приятное лицо русского интеллигента.
<…> Знал назубок историю всех ханов, Тамерланов, Тохтамышей, Улугбеков и прочих, их предков и потомков до седьмого колена. Обо всем рассказывал взахлеб, с подробностями, деталями, как будто вчера расстался с ними.
Стареющий человек с душой восторженного юноши, Павел Петрович не озлобился на советскую власть за свою ссылку. Всей своей интеллигентской мудростью он понимал, что не на кого сердиться, ибо сами не ведают, что творят. Был даже доволен, что благодаря этому получил возможность познать такой чудесный край и почерпнуть глубокие знания по истории народов Средней Азии.
— "Историко-архивный институт стал моим родным домом". Воспоминания Н.А. Ковальчук о годах учебы в институте (1940 - 1947) // Отечественные архивы. 2003. № 4.

В драматические дни осени 1941 г., когда враг рвался к столице, П.П. Смирнову пришлось 14 ноября возглавить институт. П.П. Смирнов исполнял директорские обязанности около полугода. По его вызову в Москву вернулись уехавшие в эвакуацию преподаватели института. Кроме того, им были приглашены известные специалисты: А.И. Андреев, И.Л. Маяковский, Л.В. Черепнин. В результате в эти тяжелые военные годы сформировался уникальный коллектив педагогов и ученых. 12 мая 1942 г. П.П. Смирнов передал бразды правления новому директору П.Б. Жибареву. Сняв с себя «административные тревоги», он смог возобновить свою научно-педагогическую деятельность, в первую очередь защитить 16 сентября 1942 г. докторскую диссертацию на тему «Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII в.», за которую был удостоен, согласно постановлению СНК СССР от 22 марта 1943 г., Сталинской премии, – единственный случай, когда научная работа отмечена столь высокой наградой еще в рукописи.
— «Москву язвили ранами немецкие вороны, налетавшие стаями…».Воспоминания директора Историко-архивного института профессора П.П. Смирнова (22 июня 1941 г. – 12 мая 1942 г.) / Публ. Т.И. Хорхординой // Отечественные архивы. 2021. № 4. С. 102

В институтах положение Павла Петровича определенно менялось, им дорожили, его ценили, им гордились, его всюду звали, приглашали, начали говорить о предстоящей кандидатуре в Академию наук.
<…> Начался учебный год, все пошло обыкновенным порядком. Предстояли выборы в Академию наук. Два института выставили кандидатуру Павла Петровича, но чем дольше шло время, тем кандидатов становилось все больше и больше, и наконец набралось такая их масса, что мы уже перестали на что-нибудь надеяться.
Мы как-то совсем забыли, что Павел Петрович открыто стоял в оппозиции с мнением Академии по вопросу о существовании русского рабовладельческого государства, и даже в этом году не приняли его статьи в печать «Холопья война» за самостоятельность взгляда. Когда прошли выборы, обнаружилась большая странность: по русской истории не был выбран ни один человек.
— Смирнова Софья Васильевна «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания. ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 110, 112.

Летом 1941 г. я по-прежнему жил под Москвой, в Ново-Гирееве. Здесь меня застало объявление войны и сама война. 22 июня 1941 г. у нас на веранде мастер из города чинил нашу пишущую машинку, как вдруг репродуктор радио сообщил о внезапном нападении немцев и о войне.
Я ездил в Москву, где с 1 августа начались лекции на старших курсах института. Но 1-й курс должен начать занятия только с 1 сентября. С самого начала войны, когда была объявлена мобилизация, большинство наших студентов записалось в добровольцы и ушло на фронт.
— «Москву язвили ранами немецкие вороны, налетавшие стаями…».Воспоминания директора Историко-архивного института профессора П.П. Смирнова (22 июня 1941 г. – 12 мая 1942 г.) / Публ. Т.И. Хорхординой // Отечественные архивы. 2021. № 4. С. 104.

Высшие учебные заведения одни складывались и уезжали, другие приступили к занятиям. В нашем институте занятия начались. Кроме этого Павел Петрович был прикреплен читать на призывном пункте.
— Смирнова Софья Васильевна. «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 92 об.

16-го утром еще в общежитии я услыхал от А.Н. Павловой, нашей студентки, будто бы институт ликвидируется, но не придал значения сообщению, потому что слухов было множество…
В институте застал горячечную панику. В коридоре толпились растерянные группы студенток и студентов, которые горячо обсуждали вопрос об уходе из города пешком…
Собирались идти, как мне говорили, около 40 человек… В канцелярии таскали бумаги и, как потом оказалось, жгли их. На стульях и столах были навалены собранные в тючки ручные вещи, связанные подушки и одеяла, какой-то багаж.
— «Москву язвили ранами немецкие вороны, налетавшие стаями…».Воспоминания директора Историко-архивного института профессора П.П. Смирнова (22 июня 1941 г. – 12 мая 1942 г.) / Публ. Т.И. Хорхординой // Отечественные архивы. 2021. № 4. С. 107.

20-го город был объявлен на осадном положении, и каждому рабочему обещано выдать по пуду муки. Убежавшие убежали, оставшиеся остались, а жить было нужно. Это успокоение на положении нашего института никак не отразилось. Постепенно разъезжались все преподаватели. Осталась часть студентов и технический персонал, живущий во дворе. Алиев зачислился в МПВО, а «дела» передал бывшему заведующему библиотекой Г.В. Тронину, который стал теперь комендантом.
— Смирнова Софья Васильевна. «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 92 об.

В Москве осталась незначительная часть коллектива института, по существу брошенная тогдашней администрацией. Одна часть студентов, аспирантов, преподавателей ушла на фронт; другая разбрелась, разъехалась. В общежитии ютились 15-20 девушек – студенток, не знавших, что им делать: ехать было некуда, фронт отделял их от родных.
И вот в этот период замешательства и тревоги Павел Петрович Смирнов первый сказал нужное слово – «Надо восстановить институт.
— «Голос товарищей и студентов» - воспоминания о П.П. Смирнове . ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 21. Л. 8 об.

Прошло недели две после «ликвидации» Историко-архивного института. Убежавшие уехали, оставшиеся остались. А жить надо было. Я не переставал бывать в институте, и он разрушался на моих глазах.
За институтом оставались библиотека, где лежали книги на замке, и одна комната при входе (правый кабинет, где помещается комсомол)… Наконец, МПВО, сидевшее рядом, забравшее наши машинки, белье, зеркальные шкафы из общежитий, кладовые и запасы дров, стало требовать освобождения и последней комнаты. Наступали последние дни институтского существования.
— «Москву язвили ранами немецкие вороны, налетавшие стаями…».Воспоминания директора Историко-архивного института профессора П.П. Смирнова (22 июня 1941 г. – 12 мая 1942 г.) / Публ. Т.И. Хорхординой // Отечественные архивы. 2021. № 4. С. 112.

14 ноября меня спешно вызвали в институт от имени т. Никитинского. Я застал его в нашей институтской комнатке, где находились И.И. Корнева, Зеленецкая, Павлова и др. Помню, я волновался слегка, когда ехал, так как не знал, как отзовется наше управление на поданную записку. Т. Никитинский, которого я до тех пор мало знал, поздоровался, потом спросил: «Ну, подавали вы тут докладную записку?» – «Подавали, – отвечаю я, – мое мнение такое, что институт можно и должно восстановить, как восстанавливают Гор[одской] пед[агогический] институт». – «Да, – отвечает т. Никитинский, – мы вот и решили восстановить институт, только у нас нет директора». – «Как нет директора? – отвечаю я. – Да вы только позвоните в ВКВШ, они вам пришлют сколько нужно директоров». – «Нет, – говорит, – мы решили назначить директором вас». Я подумал и тотчас же ответил согласием: «Что же, т. Никитинский, назначите директором, буду работать.
— «Москву язвили ранами немецкие вороны, налетавшие стаями…».Воспоминания директора Историко-архивного института профессора П.П. Смирнова (22 июня 1941 г. – 12 мая 1942 г.) / Публ. Т.И. Хорхординой // Отечественные архивы. 2021. № 4. С. 116.

Институт рос и креп не по дням, а по часам. Из Горького вызвали Чернова и Сперанского. Московские преподаватели сами стали приходить с предложениями труда. Получился богатый выбор. Студенты возвращаются и пишут письма с просьбой о вызове в Москву.
Павел Петрович пропадает в институте с утра до вечера, увлеченный своей созидательной работой.
— «Смирнова Софья Васильевна. «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 100.

Так, вопреки панике и паникерам, среди воздушных и всяких иных тревог, на укрепленных и укрепляемых чугунными рогатками и пушками московских улицах, среди до неузнаваемости замаскированных зданий и построек, где Мавзолей Ильича выглядел каким-то прозаическим сараем или казармой, стены Кремля казались домиками, площади являли вид парков, наверху Большого театра рос нарисованный лес, среди всей этой осадной бутафории снова раскрылся и расцвел наш милый Историко-архивный институт.
— «Москву язвили ранами немецкие вороны, налетавшие стаями…».Воспоминания директора Историко-архивного института профессора П.П. Смирнова (22 июня 1941 г. – 12 мая 1942 г.) / Публ. Т.И. Хорхординой // Отечественные архивы. 2021. № 4. С. 119.

Профессор П.П. Смирнов, доктор исторических наук, лауреат Сталинской премии, является одним из самых крупных специалистов по экономической и социальной истории русского государства XVII в.
Круг научных интересов П.П. Смирнова очень широк. Но главное внимание им уделено проблеме истории русского города. Глубокий знаток архивных источников, Павел Петрович приложил много труда к изучению таких первостепенных памятников экономической и социальной истории, какими являются писцовые и переписные книги XVI-XVII вв.
— Отзыв председателя Ученого совета Московского историко-архивного института Д.С. Бабурина о научных работах профессор Павла Петровича Смирнова. Архив ИАИ РГГУ.

В 1912 г. П.П. Смирнов выдержал магистерские испытания и получил звание приват-доцента Киевского университета. В качестве приват-доцента, а затем ассистента читал лекции в Киевском университете, ряд курсов в 1910-1917 гг.
— Автобиография П.П. Смирнова. Архив ИАИ РГГУ.

П.П. Смирнов в тяжелейшие годы Гражданской войны успевал заниматься и серьезными научными делами. В 1917-1919 гг. он издаёт два объемных выпуска фундаментального труда «Города Московского государства в первой половине XVII в.», который защищает как диссертацию 22 сентября 1919 г. в Киевском университете.
— Козлов В.Ф. Павел Петрович Смирнов (1882-1947) – историк, педагог, человек (к 130-летию со дня рождения) // VI Сытинские чтения. Ульяновск, 21-22 октября 2010 г. Ульяновск, 2012. С. 281.

Письмо П.П. Смирнова жене из заключения в Лукьяновской тюрьме г. Киева, 1925 г.:
Живу ничего. Скучновато только… Но я не теряю бодрости и все время работаю. Начал снова пописывать. Читать есть что, будучи заведующим библиотекой. Разношу по всему Допру больше сотни газет, одних Киевских 62, имею свободный пропуск по всему корпусу, ругаюсь в телефон, если чего-нибудь не дошлют. На торжественном заседании в клубе 20 минут читал 500 человекам о «Революции 1905 года.
— Смирнова Софья Васильевна «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания. ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 42 об.

20 сентября 1927 г. Павел Петрович с женой покидают Киев и едут в молодой Ташкентский Среднеазиатский государственный университет.
В научном плане Павел Петрович живет старым заделом о любимых им русских городах XVII в. В Трудах Среднеазиатского университета в 1928-1929 гг. он публикует большие статьи о Жалованных грамотах московских Кадашевской и Хамовной слобод и о восстании в Москве в 1648 г.
— Козлов В.Ф. Павел Петрович Смирнов (1882-1947) – историк, педагог, человек (к 130-летию со дня рождения) // VI Сытинские чтения. Ульяновск, 21-22 октября 2010 г. Ульяновск, 2012. С. 282-283.

16-го сентября 1942 года в 6 часов вечера в актовом зале Исторического отделения Московского университета назначена была защита диссертации «Посадские люди и их классовая борьба в середине XVII века».
Зал был довольно полный. Официальными оппонентами были А.И. Яковлев, Н.Л. Рубинштейн и В.Н. Бочкарев. Отзывы были отличные.
<…> Труд огромных размеров, плод многолетней работы, с тщательным изучением архивного материала, с громадным историческим фундаментом, полной самостоятельностью, свежестью выводов, оригинальностью построения, ценный вклад в историческую науку. Не могло быть вопроса, что он дает право на степень доктора.
И степень доктора была признана единогласно.
— Смирнова Софья Васильевна «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 105 об.

Этот труд П.П. Смирнова основан на многолетнем изучении и обпубликованных источников, и неизданных материалов, главным образом делопроизводства сыскных приказов и строельных книг. Многообразие использованных источников и их тонкий критический анализ, широта и продуманность обобщений, тщательность и обоснованность выводов – вот характерные черты этого второго крупного исследования П.П. Смирнова
— Отзыв председателя Ученого совета МИАИ Д.С. Бабурина о научных работах профессора Павла Петровича Смирнова. Архив ИАИ РГГУ

В условиях ограниченных издательских возможностей публикация научных исследований была непростым делом, для любого ученого издание научной статьи становилось событием. Учебные пособия часто выходили на стеклографах, что сразу делало их библиографической редкостью. На этом фоне издание разнообразных по тематике многотиражных Трудов ИАИ являлось большой заслугой института.
Начиная со второго тома, сложилась традиция издавать Труды института по кафедрам».
Во втором томе опубликовано исследование П.П. Смирнова. Статья содержит характеристику строельных книг как исторического источника и перечень выявленных автором в архиве строельных книг середины XVII в.
— Комочев Н.А. Наука в Историко-архивном институте в годы Великой Отечественной войны // Архивный поиск. Сб. науч. статей и публикаций. М., 2020. Вып. 3. С. 285-288.

Павел Петрович говорил – «Единственная ценность, которую я имею – это моя хорошо подобранная библиотека». Он собирал ее всю нашу трудную жизнь, в ней 80 процентов редких и ценных книг. Ее в количестве более 2000 книг я передала в библиотеку Историко-архивному институту.
— Смирнова Софья Васильевна «Жизнь Павла Петровича Смирнова». Воспоминания ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 131 об. -132.

В 1950 году я захворала и начала беспокоиться, что до сих пор не устроены оставшиеся после Павла Петровича бумаги.
Узнавши это, ко мне пришли две слушательницы четвертого курса Историко-архивного института, последние студенты, которым читал лекции Павел Петрович, хоронившие и любившие его, и сказали – «У нас на курсе есть много желающих помочь вам, но мы решили организоваться и пять человек будут два раза в неделю приходить к вам и разбирать бумаги профессора».
Так и сделали <…> Заведующий кафедрой профессор приходил руководить их работой. Администрация института дала весь нужный материал, бумагу, папки, веревки. Рукописный отдел Ленинской библиотеки принял это на хранение.
— Смирнова Софья Васильевна «Жизнь Павла Петровича Смирнова» (1882-1947). Воспоминания ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 132.

Гонорар за II том «Посадских людей» я предполагаю отдать Историко-архивному институту памяти Павла Петровича Смирнова для ежегодной выдаче премии за лучшую студенческую работу /Две премии по 1000 рублей каждая/ и на плату за надзор могилы.
— Смирнова Софья Васильевна «Жизнь Павла Петровича Смирнова» (1882-1947). Воспоминания ОР РГБ. Ф. 279. Карт. 37. Д. 22. Л. 132 об.

В 1947 г. в библиотеку Историко-архивного института наследниками было передано книжное собрание профессора Павла Петровича Смирнова. По книгам с дарственными надписями отчетливо прослеживается жизненный путь ученого. Каталог включает краткую характеристику дарителя и библиографическое описание изданий с полностью приведенными дарственными надписями.
— Хорхордина Т.И. Историко-архивный институт в истории отечественной высшей школы. 1930-2020. М., 2020. С. 393-394.

П.П. Смирнов – выдающийся педагог, его методика и манера чтения лекций, руководства научным студенческим кружком, аспирантами составляют золотой фонд отечественной педагогики. Наконец, портрет П.П. Смирнова был бы неполным без характеристики его человеческих качеств: порядочности, скромности, честности, трудолюбия, любви к ближнему, наконец патриотизма, высокого служения Родине и бесстрашия в критические моменты истории. Именно П.П. Смирнову Историко-архивный институт обязан своим возрождением в 1941 г. и дальнейшим существованием.
— Козлов В.Ф. Павел Петрович Смирнов (1882-1947) – историк, педагог, человек (к 130-летию со дня рождения) //VI Сытинские чтения. Ульяновск, 21-22 октября 2010 г. Ульяновск, 2012. С. 296.