РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ




Декан социологического факультета РГГУ Наталия Великая дала интервью  Информационному агентству «Уралинформбюро»
29.06.2021

Декан социологического факультета РГГУ Наталия Великая дала интервью Информационному агентству «Уралинформбюро»


Тени пандемии.Что ждать дальше?

С начала пандемии наступило время COVID-прогнозирования. Различные эксперты предрекали, что россияне сопьются, семейные конфликты дойдут до смертоубийства, а самоизоляция завершится бэби-бумом. Корреспондент "Уралинформбюро" обсудила мифы и реальность с заместителем директора по научной работе Института социально-политических исследований ФНИСЦ РАН, деканом социологического факультета РГГУ Наталией Великой.

- Наталия Михайловна, начнем с бэби-бума – нет ощущения, что он произошел за последний год…

- Большинство демографов-профессионалов как раз прогнозировали снижение рождаемости. И мы видим, что она уже упала.

Дети, которые были рождены в первой половине 2020 года, были запланированы еще до начала пандемии. А вот в последующем рождаемость стала падать, что связано с эффектом отложенных беременностей. Семьи предпочитают переждать сложный пандемический период и отложить рождение детей на более благоприятное время. В цивилизованном обществе, где возможно регулировать рождаемость, родители так и будут поступать, заботясь о здоровье своем и будущих детей.

- Насколько эффективными оказались меры, направленные на поддержку семей? Повлияли ли они на отношения супругов?

- Те меры, которые государством принимались, не были связаны с регуляцией внутрисемейных отношений. Прежде всего - это были меры материального характера, направленные на поддержку семей с детьми и уязвимых групп населения.

А вот что касается отношений между супругами, то здесь, к сожалению, подтвердился прогноз об увеличении уровня семейного насилия, которое выросло практически во всех странах. Не случайно об этом говорил генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш.


Наталия Великая. Фото: испи.рф

Россия не стала исключением. По данным профильных организаций, работающих с пострадавшими женщинами, уровень семейного насилия за апрель-июнь 2020 года вырос ровно в два раза по сравнению с тем же периодом 2019 года. Это существенный рост, и государство должно быть заинтересовано в том, чтобы предотвращать подобные случаи и помогать жертвам насилия. И, хотя главным образом этими проблемами занимается некоммерческий сектор и специальные общественные организации, в марте 2020 года состоялась правительственная комиссия по предупреждению преступности, где был принят документ, в котором большой раздел был посвящен проблеме семейного насилия.

В целом же, по нашим данным, межличностные, психологические проблемы в семье испытывало более 12% опрошенных, что конечно, предполагает и развитие более эффективной службы психологической поддержки.

- Можно ли сказать, что общество научилось преодолевать самоизоляцию, благодаря услугам, появившимся онлайн?

- Пандемия существенно изменила нашу повседневность, сформировала новые социальные практики, которые мы с большим интересом изучаем. В частности, наши исследования показывают, что рынок онлайн-услуг в сфере досуга существенно вырос. Люди больше стали заниматься йогой, танцами, фитнесом.



Пандемия дала толчок для получения разных видов дополнительного образования. Почти пятая часть опрошенных воспользовалась временем на изоляции: повысили квалификацию, занялись самообразованием. Например, становились слушателями курсов, лекций по истории, искусству, кино и так далее. Люди виртуально посещали музеи, слушали концерты, участвовали в различных дискуссиях.

Наконец, наши граждане очень активно начали изучать иностранные языки. Причем интерес к таким практикам наблюдается в разных возрастных группах.

- Согласны ли вы с мнением, что представители части профессий надолго останутся на дистанте?

- Пока угроза здоровью сохраняется, такой формат будет существовать. И молодежь, и пожилые люди быстро перешли на дистанционную работу в первую волну. И это позитивный результат.

Другое дело, что, например, дистанционное образование не может полностью заменить личное общение преподавателя и школьника / студента, особенно это касается младших возрастных групп. Им нужен личный контакт. Ребенка нужно похлопать по плечу, погладить по голове, зафиксировать взгляд.

- Спустя год можно делать первые выводы. В чем, на ваш взгляд, заключаются ошибки ограничительных мер? Нужно ли было их вводить тотально или следовало это делать точечно, например, в отдельных отраслях?

- Качественно оценить пандемические риски и преодоление их последствий может только эпидемиолог. Но я вижу смысл во всех этих мерах с точки зрения опыта преодоления последствий пандемии в других странах, где были более жесткие меры. Это, например, Израиль, где ранняя вакцинация уже дала результат. Там количество заболевших, по последним двум месяцам, в 600 раз меньше на душу населения, чем в России! Другой пример — Италия. Мы знаем, какая там была тяжелейшая ситуация, как там быстро распространялась эпидемия, но сегодня страна почти вся в зеленой зоне.

До сих пор в Европе все ходят в масках. Такого разгильдяйства, как у нас, нет нигде. Мои европейские коллеги и друзья удивляются, почему у нас так. На мой взгляд, этому способствует позиция власти. Помните, как в начале первой волны президент и губернаторы не считали нужным демонстрировать, что они соблюдают меры безопасности. Они посещали публичные места, участвовали в массовых мероприятиях без маски. Двойные стандарты здесь недопустимы. Либо все общество сознательно идет на ограничения, либо общество начинает предполагать, что это - очередная игра власти. В итоге - маски на подбородке у продавцов, официантов, студентов и так далее.

- Почему некоторые частные компании и бюджетные организации, когда вышло распоряжение о всеобщей "удаленке", этого не сделали?

- Нашему обществу свойственен правовой нигилизм. Мы не доверяем законам и не хотим их соблюдать. Да и к здоровью своему мы относимся равнодушно. Во всех цивилизованных странах люди сами без требований со стороны поликлиники или работодателя проходят диспансеризацию, а в период пандемии ждали возможности вакцинироваться.

У нас же сотрудники приходят на работу с температурой, потому что не хотят кого-то подвести, это наша особенность, которую надо изживать, менять и объяснять, что действительно важнее сохранить здоровье.



Мы проводили социологическое исследование во время второй волны пандемии, в том числе в России и Европе, где спрашивали об основных страхах населения. Так вот в России людей, которые говорили, что боятся заразиться было на 15-20% меньше, чем в других странах.

У нас парадоксальное общество: сами не боимся умереть, но боимся за своих близких.


- Вероятно, это сказывается влияние информационного потока?

- Да, в России высокое количество ковид-диссидентов. Авторитетные ученые, врачи, серьезные эксперты должны быть частыми гостями в СМИ, даже если у них будут противоположные мнения. А у нас главные ньюсмейкеры, которые формируют общественное мнение в сфере охраны и поддержания здоровья - Мясников и Малышева. Помните, как она иронизировала в одной из программ у Урганта над китайцами, заболевшими коронавирусом, над неспособностью справиться с этой инфекцией, прогнозировала быструю победу над вирусом в России?

- Какие угрозы, на ваш взгляд, несет третья волна коронавируса?

- Как я уже говорила, самая большая угроза - снижение рождаемости. Очевидно, что возрастет смертность. Оба фактора сокращают человеческий капитал нации, потому что умирают люди в трудоспособном возрасте, включенные в социальный процесс. Во-вторых, пандемия обострила семейные конфликты, количество разводов вырастет.

В третьих, у нас будет поколение выпускников, которые два года (а может, и больше) учились на дистанте. Я с ужасом представляю, как они придут в студенческие аудитории, потому что качество школьного образования будет падать. В-четвертых, и это отдельная тема, - проблемы экономического характера. Пострадали практически все отрасли экономики, но очевидно, что огромное количество малого и среднего бизнеса, разорялось в первую и вторую волну, государство их поддерживало очень точечно и специфически.

Ну, и наконец, существенно упали доходы населения, и это скажется на социальном самочувствии общества, где формируется четкий запрос к власти обеспечить приемлемый уровень жизни и минимизировать последствия пандемии.

Беседовала Надежда ГААГ

Источник Тени пандемии (uralinform.ru)