Семинар М.А. Аркадьев "Лингвистическая катастрофа"

Состоялся второе заседание культурологического семинара ИВГИ, на котором с докладом «Лингвистическая катастрофа» выступил М.А. Аркадьев - известный культуролог, а также доцент кафедры специального фортепиано Российской Академии музыки имени Гнесиных.

Одним из основных тезисов доклада был заключен в том, что «язык вынуждает человека останавливаться и осуществлять свой выбор там, где “раньше” это без запинок делал “инстинкт”» и невозможности самого человека - как носителя языка - перейти в некую доязыковую фазу существования. Эта ситуация, по словам М.А. Аркадьева, является границей, строго очерчивающей поле собственно человеческой проблематики. И именно в этом секундном просвете рождается человеческая историчность.

Вероятность истории - это бесконечное поле возможностей, но все же набор состояний ограничен: человек по своей структуре как бы абсолютно свободен, но эта свобода все же имеет границу. А именно: он не может вернуться в «непосредственность» до-языкового бытия, пока к нему применимо понятие «человек». И так как язык является глубоко погруженной структурой, он в принципе неуничтожим, хотя способы как явной, так и (в основном) неявной борьбы с языком, речью и сознанием в человеческой культуре весьма изощренны и разнообразны. Таким образом, только смерть, сознательное или неосознаваемое самоубийство, является окончательной и логически предельной формой возможного возвращения человека в абсолютную непосредственность и «полноту» бытия.

М.А. Аркадьев в процессе своего доклада вынес несколько фундаментальных терминов, которые, на его взгляд, могут определить суть лингвистической катастрофы: фундаментальное сознание; фундаментальное Бессознательное (логически «тотальный» универсум, связанный с присутствием в человеке опыта «до-сознательной», до-языковой телесности); фундаментальная ностальгия (память о «райской непосредственности» и беспроблемности до-языкового бессознательного бытия).

Таким образом, человек (и в основном помимо своей воли, так как язык «навязывается» ему в детстве говорящими людьми) становится носителем фундаментального сознания, фундаментального диссонанса - сущностно несвободным от него. Тем самым человек предстает как лингвистическая и экологическая катастрофа.

Естественная свобода языкового сознания в наше время ставит, по сути, перед человеком следующий выбор. Либо:

а) признать и принять, что человек по своей внутренней структуре и как вид является лингвистической катастрофой. Это означает - признать свою прискорбную несвободу от сознания-сомнения-совести (т.е., собственно, от языка и речи), осознать и признать ограничение, накладываемое этим на человека, и быть как бы гарантом свободы и открытости языковой деятельности, при всем колоссальном риске, с этим связанном.

б) пытаться отчаянно и во что бы то ни стало освободиться от лишних степеней свободы, навязанных человеку языком, путем как его «остановки», так и его уничтожения в себе или в социуме.