Е.В. Публичук. «Лишь бы Господь не обидел, а людям не обидеть»: Знахарка из Андомы, ее отношение к миру и к себе
Об авторе
Сегодня магические специалисты: колдуны, знахари, экстрасенсы – привлекательная тема для исследователей. С одной стороны, магическая культура в деревне как часть традиционной культуры в целом вымирает, и изучение бабушек-знахарок, пастухов-колдунов – это попытка запечатлеть уходящую традицию. С другой стороны, магическая культура в деревне с течением времени меняется, и сами носители часто не замечают этих изменений.
Заговорно-заклинательная традиция – это «часть магико-мистической практики, явления эзотерического, скрываемого не только от посторонних лиц (чужих, сторонних наблюдателей), но и от непосвященных людей своей среды» . В современной деревне это правило постепенно теряет свою силу, и заговоры все более свободно передаются посторонним людям. Меняются представления о причине болезни, специалисты при лечении начинают использовать современные медицинские средства. Это можно наблюдать на примере М.И. Площицыной.
Мария Ивановна Площицына (1929 г. рожд.) – практикующая знахарка из дер. Андома . Три участника экспедиции прошли у бабы Мани (так просила называть себя Мария Ивановна) сеансы лечения от заикания, ушиба ноги и боли в спине. Знахарка удивила собирателей своей громкой и четкой манерой произнесения заговоров в процессе лечения и спокойным отношением к их передаче посторонним людям. Баба Маня надиктовала собирателям 11 текстов, не возражала против аудио- и видеозаписи сеансов лечения.
Знание бабы Мани наследственное, в их семье «знали» ее мать, а также свекор и свекровь матери. Баба Маня начала лечить заговорами в 1987 г. в возрасте 58 лет, и первой пациенткой стала ее дочь. У одной из дочерей Марии Ивановны обнаружили мастит, а мать бабы Мани, которая обычно лечила родственников с помощью заговоров, в это время лежала в больнице и не могла помочь внучке. Поэтому она записала слова всех заговоров, в том числе от мастита, в тетрадку и таким образом передала их бабе Мане. К сожалению, тетрадка сгорела при пожаре в 1991 г.
Отличительная черта бабы Мани — ее спокойное отношение к тому, что тексты ее заговоров может узнать посторонний человек. Многим в селе баба Маня сообщала свои тексты. Собирателям она охотно диктовала заговоры и даже разрешала показывать их другим людям, в частности «начальству» (то есть руководителю экспедиции А.Л. Топоркову). Поначалу она собиралась сообщить лишь часть заговоров, объясняя, что остальные передавать нельзя. Но по мере приближения отъезда собирателей список продиктованных заговоров увеличивался, и в итоге в нем оказались и те тексты, которые баба Маня изначально сообщать отказывалась: «Потому что вы уедете, так это ничто, можно слова отдать. Пригодится в жизни. Людям добро будешь делать, и тебе будет добро. Как вот у бабки». Баба Маня разрешила собирателям лечить этими заговорами других людей, даже настоятельно рекомендовала это делать: «Можете себя заговаривать. Кто-ни прúйдет – попробуй. Не бойся. Всегда благодарить будут вас. Токо надо знать». Чтобы собиратели умели лечить, баба Маня все заговоры диктовала, объясняла, какие слова на что надо говорить, позволяла присутствовать при массаже, говоря при этом: «Смотри, привыкай».
От своих пациентов баба Маня слова также не скрывает, она произносит их открыто, чтобы слова были понятны: «Говорю вслух. Никто не скажет, штоб я шоптала там ли оплевала. Никогда. Говорю вслух». Несмотря на то, что баба Маня относительно свободно рассказывает свои заговоры, она негативно относится к заговорам, которые печатают в книгах: «В книжке написано! Разве можно писать всем везде, чтобы все читали? Нельзя же этого! Это же всё скрытно! Говоришь одному, который болеет. Нельзя так».
Баба Маня считает себя верующим человеком. Важной составляющей ее заговоров является обращение за помощью к Богу, молитва перед иконой Девы Марии. После лечения баба Маня внушает всем своим «пациентам», что надо всегда и на все просить благословения у Бога: «Всегда надо везде благословясь, любушки. Ай, молодёжь не верит».
В разговоре баба Маня любит подчеркивать две вещи, связанные с ее крещением. Первая — это то, что ее крестили дважды: в двух разных церквях с изменением имени. Вначале девочку отнес крестить отец и взял ей имя Валерия. Дед бабы Мани такого имени не понял: «Ну, еще таку холеру в дом!» (аналогия Валера-холера) и понес крестить сам, в другую церковь, где взял ей «имя святое Мария». По церковному канону повторное крещение с изменением имени недопустимо, но баба Маня рассказывает об этом с гордостью: «Я крещённая даже в двух церквах», показывая этим «качественность» своего крещения. Второе, что подчеркивает баба Маня, — это то, что у нее имя такое же, как у Девы Марии. Она часто об этом говорит при исполнении заговоров: «Прошу тебя, Мария крещёная, у меня имя святое тоже, как у тебя, я крещённая в церкви», «имя святое, как у тебя, я тебя очень прошу», «у меня пресвятое имя твоё». Баба Маня подчеркивает это, предполагая бóльшую помощь от Богородицы при заговаривании.
Раньше в семье бабы Мани была старая Библия. «Надо было уметь-то на славянском языке, тоже русский язык, но маленюшко не так, надо уметь читать было». С детства мать бабы Мани внушала ей христианские заповеди: «Я крещёная, мне нельзя сердиться, мне нельзя воровать, нельзя врать». Баба Маня читала про страсти Христовы: «Христа-то это... распятнули да били-то ево этово… Ой, как над ним издевались! В Библии всё написано тоже». Одновременно баба Маня охотно рассказывает, что в Библии говорится и о том, как правильно устроить могилу: «Всё так это в Библиях написано: на могилку нельзя ничего оставлять — в сторону». Если верить бабе Мане, то в Библии описываются болезни, изложены заговоры, упоминается птица-пташка: «Заговоры-то начинаются да вот птица была упомянута да и всё». Про первобытного человека: «Что остыло всё да потом солнышко встало. Это всё-то в Библиях написано. Это остыла это, планета, потом солнышко встало. Всё, всё было написано, вся жись. От первобытного человека и… всё было написано».
По мнению бабы Мани, душа умершего переселяется в ребенка: «Покойник, грят, не видит, а далеко слышит. Не знаю, правда ли это. Вот как человек рожда... умирает, дак, ну что, душа-то выйдет ведь куда-то. Ведь умирают, так трубу откроют, так она же улетит, всё уйдёт у него, он же… всё выходит. А в Библиях-то написано, что какому надо отдать душу, так вот рождается если ребёнок, дак вот умирает этот, а эту душу Господь оставляет другому. Жись-то, она идёт и идёт, и идёт».
В представлении бабы Мани, Бог выполняет целый ряд функций. Он распределяет души: «А вот человек умирает, душа-то выйдет, родится — опять ребёнку и Господь отдаст эту душу-то. Опять и растёт. Это так идёт и идёт». Он дает человеку определенную судьбу: «Человек вот рождается — судьба налагается. Кому какую [Бог] даст. Кому хорошую даст, а кому и всякую. Будь ты добрый — и будет всё хорошо»; «Человек рождается – судьба налагается. Это Господь дават. Как ты… Что тебе, он тебе скажет, родишься, так ты жизнь и построишь. И судьба и всё. Ты не знашь, как что. Что тебе на веку дано, так ты будешь и жить. Так вот. По-разному живут». Господь дает людям разные судьбы, как хорошие, так и плохие, поэтому люди тоже бывают разные: «Лишь бы Господь не обидел, а людям не обидеть»; «Если Господь не уравнял людей, дак всяких есть. Одна деревня хорошая, другая — худая. Так и народ». И плохую судьбу человек должен принимать с покорностью: «Так у Господа Бога награждёны, дак что ты сделаешь. Всем не быть такими. Счастливыми». Наконец, по прожитой жизни Бог дает и смерть: «Плохого мне знать нельзя. О-о-ой, смерти Господь не даст хорошей».
Для бабы Мани не имеет большого значения, крещеный к ней пришел человек или нет, она одинаково готова помочь и тем и другим. По ее мнению, Бог поможет и некрещеному, если тот об этом попросит с молитвой: «Крещёный ты или некрещёный ты, всё равно Господь берегёт за это слово». Но чтобы взять «слова» у знахарки, чтобы эти слова имели «силу», надо обязательно быть крещеным.
По-настоящему баба Маня поверила в Бога только в 1991 г. В семье произошла трагедия: пьяный зять, чтобы отомстить жене, ночью поджег семейный дом. Для спасения бабе Мане пришлось прыгать из окна второго этажа. При падении она получила тяжелые травмы: перелом позвоночника, многочисленные переломы ног и рук, ушиб головы, ожоги. Баба Маня была на краю гибели, но на удивление врачам довольно быстро выписалась из больницы и долечивалась уже дома: и сама она, и ее мать заговаривали раны, ожоги и ушибы; в результате она очень быстро встала на ноги. С тех пор баба Маня по-настоящему поверила, хотя формулирует это довольно оригинально: «Где-то что-то есть. Где оно? Где-то что-то, но где-то что-то есть».
Как и многие другие жители Андомского погоста, баба Маня верит в существование природных духов-хозяев. Она говорит, что «везде есть хозяин»: и в лесу, и в реке, и в доме. Впрочем, сама баба Маня общалась только с лешим: «Я с ним встречаюсь тоже. Маленький росту, как борода, так по эту [показывает – ниже пояса]. А через брёвна, так щас бегом-бегом-бегом-бегом».
Баба Маня говорит, что лечит только словами; впрочем, после недолгой беседы она добавляет, что делает массаж, а затем выясняется, что она пьет настойки из трав: колган, зверобой, красный перец. При лечении баба Маня использует вилочку, с ее помощью она «глядит» пациента, «закалывает» болезнь. Раньше у нее была золотая вилочка, но она сгорела при пожаре 1991 г. Зять затем купил ей серебряную вилку в Ленинграде. Впрочем, баба Маня считает, что не обязательно закалывать именно вилкой, главное – чтобы это было изделие из золота или серебра, «иначе ничего не будет». Вилочкой баба Маня крестит больного: «Выстанем благословясь, перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в ворота — эти слова говори, вилочкой крести. Это ты крестишь и просишь».
В лечении бабы Мани сочетаются вполне современные средства: мазь «Випросал» , массаж — с заговариванием. Сам заговор составляет лишь определенную часть лечения. При заикании или снятии тоски баба Маня проводит длительную беседу, похожую на разговор психолога с пациентом. Она настраивает больного на хороший исход, заставляет поверить в лучшее, убеждает меньше думать о болезни. При ушибах, боли в спине психологического внушения гораздо меньше; при массаже используется мазь «Випросал», и по времени массаж занимает больше, чем произнесение заговора. У бабы Мани нет никакого медицинского образования, и все сведения почерпнуты ею или из народной медицины, или от тети, которая раньше работала в местной больнице врачом
По объяснению бабы Мани, каждая болезнь существует в 12-ти видах, и, чтобы болезнь прошла, нужно каждый ее вид выговорить, то есть произнести заговор на каждый вид болезни. Баба Маня говорит, что за один сеанс «глядит» 3 вида болезни, то есть трижды повторяет цикл заговора (на самом деле, как правило, лишь 2 раза), поэтому для излечения к ней нужно придти минимум 4 раза (3 вида болезни х 4 сеанса = 12 видов болезни).
Баба Маня не может точно определить причины болезней и не знает, откуда они берутся, но в диалогах с ней чаще всего фигурируют «худой след» и плохая экология: «Вот аллергия-то ещё, воздух-то худой такой - летют и всё, ак полигон-то рядом, летают эти ракеты-то вот, Плесецк-то. А это всё летит на кожу. Так вот. Придут, погляжу и всё - перестанут чесаться» . Еще одна причина болезней – так называемое «родимое место», то есть место, на котором родился человек. Если это место было нехорошим, человек будет болеть: «Это всё, говорят, от родимого места... А где родишься, на каком месте родишься, на том можешь и заболеть». По этой причине всем своим дочерям баба Маня «закалывала» все болезни (т.е. заговаривала своих детей от болезней, которые есть и которые будут) прямо на родимом месте, в роддоме, еще до того, как перерезать пуповину.
В настоящее время баба Маня уже хочет отказаться от слов, передать свое «знание» и перестать самой лечить заговорами: «Да и я теперь и говорить не могу, видишь, устала говорить-то, тоже, любушка, без зубов». Впрочем, само по себе отсутствие зубов еще не основание для того, чтобы прекратить магическую практику. Необходимым условием для заговаривания является память: «Забывать будешь – так надо отказаться».
Дочери бабы Мани боятся принимать слова, поэтому она рассматривает варианты передачи и не по сродству: «Ну уж слова передать кому-нить или по наследству, или там хорошему человеку, если хороший, крещёный человек. Надо обязательно, чтобы человек был крещёный»; «Надо человек штоб был добрый, не врал никогда, не воровал никогда. Так, штоб всех любил. Всех любил». Эти параметры не зависят от возраста и пола: «Так пусть ему, если крещённый он да слова возьмёт, примет, дак надо только правильно всё знать, понять надо. Чтоб был хороший человек». К бабе Мане уже приходила одна женщина с просьбой передать ей слова, но знахарка не согласилась: «Плохая женщина. Я отказала. Кому-то надо хорошему передать».
В селе к бабе Мане неоднозначное отношение. Те люди, которые у нее лечились, как правило, отзывались о ней хорошо. Они говорили о том, что «сила» досталась ей по наследству, рекомендовали ее для лечения. Некоторые из тех, кого она заговаривала, одновременно обращались к врачу в больницу, поэтому не могли с уверенностью сказать, что помогла им именно баба Маня, но плохого они о ней тоже ничего не говорили. Другие односельчане относятся к бабе Мане скептически. Они отмечают, что у нее уже нет зубов, ни одна из ее дочерей не счастлива в браке — как может такая знахарка помогать другим людям? Возможно, сила у нее была, но сейчас вряд ли сохранилась, и все происходящее — не больше, чем спектакль для привлечения к себе внимания. И, наконец, есть такие, кому баба Маня отказывала. Эти люди любят позлословить о бабе Мане, распространяют о ней по селу неприятные слухи.
Местные врачи, как считает баба Маня, относятся к ней хорошо. Иногда пациенты приходят к бабе Мане после больницы, а иногда баба Маня, если видит, что ситуация критическая, сама посылает своих пациентов в больницу. Одна из внучек бабы Мани работает акушеркой и регулярно присылает бабушке своих больных: «Бабушка, больную посылаю с маститом к тебе». «Ну, давай, Танюшка [внучка бабы Мани], давай, любушка. Поладится дак всё, дак бабушка поглядет». Баба Маня любит рассказывать, что врачи, которые каждое утро проходят мимо ее дома по дороге на работу, машут ей рукой. «Людей много вылечила - уж ко мне и врачи и все вот», «Бабушка тоже доктор».
От бабы Мани было записано значительное число заговоров, как надиктованных ею, так и записанных от нее в процессе исполнения. Первое, что бросается в глаза, — повторяемость текста. Интересно, что баба Маня сама осознает структуру заговоров. Это стало понятно, когда она начала их диктовать. Каждый заговор начинается словами «Встанем благословясь, пойдем перекрестясь», далее идет формула пути, уничтожение болезни птицей-пташкой и т.д. Таким своеобразным введением начинается заговор от каждой болезни, и эту часть текста баба Маня собственно заговором и не считает: «Напишешь всё, что писала про птицу-то пташку, а потом начинается заговор». Значит, сам заговор – это следующая часть, в которой говорится о том, что баба Маня болезнь заколола, заговорила. Баба Маня сама указывает на одинаковые элементы в заговорах: «Ну, от ожога тоже всё это же, только от ожога дак говорится «Гляжу от ожога такую-то, такую-то», «От зубов. Тоже начинается точно так же, а потом начинаешь: такому-то — имя скажешь…»; «Это всё самое, а потом скажешь, что снимаю призор»; «Это амин-то говорится всё время, вот ты как поглядишь, так увидишь». Подробный анализ заговоров требует специальной работы и будет сделан отдельно.
К бабе Мане приходят лечиться не только односельчане, но также приезжают люди из городов. По классификации К.К. Логинова , который делит магических специалистов на три уровня: высший (известность на всю республику), средний (известность на весь район, город) и низший (известность на село, деревню) — бабу Маню можно отнести ко второму, среднему уровню магического специалиста. Баба Маня радуется вниманию, которое ей уделяют; всем рассказывает, как ее когда-то снимало вологодское телевидение. Она позиционирует себя исключительно как добрую, хорошую бабушку, готовую помочь всем и каждому. Такую словоохотливость, так же, как и спокойное отношение бабы Мани к передаче заговоров, использование в лечении современных медицинских средств, можно считать примером того, как на традиционной основе приживаются новые влияния, обусловленные сравнительно высоким уровнем развития деревни и желанием знахарки привлечь к себе больше внимания.
