Арина Зигерт

Арина Зигерт

«ГЛАВНОЕ – ВЕРА В ПРОФЕССИЮ»

 В журналистику все приходят по-разному, а как пришли Вы?

Это довольно популярная история в кругу моих знакомых – в 10 лет я сказала родителям, что стану журналистом. Существует даже документальное подтверждение – если знаете, в детстве, по крайней мере, в моем, девочки заводили специальные блокнотики с анкетами, которые охотно заполняли, и однажды моя мама нашла один из таких блокнотиков, где в соответствующей графе детским почерком было написано «журналист». Тогда, разумеется, я мало понимала, что такое журналистика. И несмотря на то, что получала второе высшее образование по специальности «переводоведение» и получала одобрительные отзывы окружающих, всегда хотела быть именно журналистом и осознанно шла к этой цели. Потому что я больше ничего не умею, только говорить.

 И сферу тоже конкретную выбирали – работу на радиостанции? Или рассматривали другие варианты?

Нет, тут несколько иначе получилось, потому что, когда в школе я гордо провозглашала, что хочу стать журналистом, все крутили у виска и говорили «Ты с ума сошла? У тебя за сочинение по русскому 2\2. Два за содержание и два за грамотность». И когда пришло время поступать, я задумалась о том, что писать вовсе и не обязательно, что я могу и на радио работать. При выборе вуза ориентировалась на пометку «теле- и радиожурналистика», поэтому МГУ, который, по слухам, выращивает новых Пушкиных и Лермонтовых, я сразу отставила в сторонку, а вот РГГУ сразу привлек мое внимание. На радио хотела, потому что в моем тогдашнем понимании радио было таким укромным уголочком, пока не тронутым желтизной, на него, по крайней мере, не так жаловались. И всегда было интересно, как это все устроено.

 Когда поступили в РГГУ, не разочаровались?

Нет, меня вообще довольно сложно разочаровать. Есть такая черта характера – я не умею ругать то, что со мной связано. Я не могу называть вуз или колледж, в котором учусь, «шарашкиной конторкой», ведь я его выбрала сама. То есть, вуз я выбрала – значит, у меня потрясающий вуз, факультет я выбрала, значит, он тоже потрясающий. Мне кажется, это даже логично – ну, а зачем шла тогда сюда, если это «шарашкина конторка»? 

Есть ли среди наших преподавателей люди, которые повлияли на Вас, чем-то сильно помогли, направили на путь истинный?

Конечно – в первую очередь низкий поклон нашему тогда декану Петру Эриковичу Шульцману. Когда мы просматривали вакансии с пометкой «требуется журналист», то следующей же строчкой было жирным шрифтом выделено «Желательно с образованием РГГУ». Работодатели понимали, что наш факультет выпускает очень грамотных специалистов. Я общалась с МГУшниками, которые завидовали нам страшно, потому что у нас не было столько предметов, их такому не учили, они многого не умели, у них не было такой практики. Мы могли составить им конкуренцию и всячески к этому стремились. 

Что касается других преподавателей, то это, конечно, еще и Нина Владимировна Ростова – мой научный руководитель по диплому, моя любимейшая Максимова Лариса Сергеевна. Не представляете, сколько крови она у меня выпила, в положительном значении этого выражения, конечно. Я приехала из Казахстана и у меня был страшный говор – человеку, обладающему амбициями и рвущемуся на радио так говорить было просто неприлично! Стоило мне зайти в кабинет и сказать «Здравствуйте, Лариса Сергеевна», как начинались бесконечные шутки, которые растягивались буквально на всю пару. Но я все-таки старалась, понимала, что нужно работать над собой, нужно исправлять свою речь. И Лариса Сергеевна видела, что я старалась, но «отлично» поставить не могла из-за говора. И когда перед получением диплома я пришла к ней, чтобы исправить свою четверку, то сказала, что даже заданий никаких не надо, просто послушайте, как я теперь говорю. И получила свою «пять».

Наталия Яковлевна оказалась незаменимой на ГОСах и защите, когда нужен был человек, который оказал бы моральную поддержку, грамотно разложил бы все по полочкам, когда в голове был полный сумбур. Ну и, конечно, огромное спасибо всему литкриту, которые так пытались в нас что-то вложить – и Владимир Львович Гопман, и Давид Маркович Фельдман – они, безусловно, потрясающие. Иной раз поддержать разговор могу на какую-нибудь мудреную тему или даже рассказать то, чего не знают другие – например, о том, что Пушкин с Гоголем вовсе и не были закадычными друзьями. Все удивляются, спрашивают, как это так, а я вот знаю – и за это бесконечные благодарности нашим преподавателям.

 Когда Вы сказали, что не из Москвы, я даже удивилась – никакого говора не заметно абсолютно. Скажите, как именно Вы избавлялись от него, какие упражнения использовали?

Упорным трудом. Лариса Сергеевна советовала на диктофон читать произведения вслух. Также очень помогли все орфоэпические упражнения, что нам давали, шире рот открывать обязательно. Но это, естественно, достаточно много времени занимает, избавляться от речевых дефектов не так-то просто.

 Как считаете, наш журфак принципиально отличается от других факультетов журналистики? Могли бы выделить какие-то плюсы и минусы?

Мы принципиально отличались своей универсальностью – проще говоря, были мастерами на все руки. Нас учили быть разносторонними – мы учились и говорить, и писать, и снимать, и монтировать, а также думать и грамотно выражать свои мысли. На других журфаках, насколько я знаю, такого нет. Что касается минусов, то наверно на письмо делался все же меньший упор, практики было маловато. 

 Еще один животрепещущий вопрос, который нас всех очень волнует – реально ли попасть с сферу, о которой мечтаешь, самостоятельно, без связей?

Вполне реально. Я сначала работала в сфере PR – сами понимаете, это далеко от журналистики, но случайно в разговоре с приятельницей упомянула, что предпочла бы работать журналистом, на что она ответила, что ее знакомый ищет корреспондента, если интересно, можешь отправить резюме. Я отправила, встретилась с этим человеком и он взял меня на работу. У меня не было связей, все произошло абсолютно случайно. Да и многие мои знакомые нашли работу, собственно, на практике. Свято место пусто не бывает, но на самом-то деле вакансий достаточно, и если есть портфолио, то особенных трудностей не должно возникнуть. 

 И последний вопрос – есть ли у Вас девиз, с которым вы идете по жизни, или принцип, которым руководствуетесь и считаете важным?

Да, есть вещь, которую я считаю действительно важной – это вера. Даже не в себя, а в профессию. Вы даже не представляете, сколько народу уйдет и не будет работать в сфере журналистики, сколько сначала поработает, а потом забросит это дело. Но если у вас есть вера в профессию – и дело даже не в вас, потому что у вас в любом случае все получится, раз вы выбрали такую смелую дисциплину. Многие говорят, что актерское мастерство, например, нужно любить, но вот в журналистику надо верить. Да, не все гладко, но в наших руках будущее, в наших силах это исправить. Когда-нибудь те, кто сейчас у руля, уйдут, а мы займем их место. Мы отличаемся от них хотя бы тем, что видим их ошибки и учимся на них, и если мы будем верить, все обязательно встанет на свои места. 

 Лучкина Камила