21.04.2015

Журналистика – велосипед: остановишься – упадёшь

Правила жизни Леонида Млечина

Предваряя встречу с известным журналистом, ее ведущий, Ашот Дзаноян, отметил: главная их задача – чтобы после «остался месседж»; чтобы зрители почувствовали приятное послевкусие, а не покинули здание Домжура с ощущением напрасно потраченного времени.

Сам Млечин – весёлый, обаятельный, почти всё время с улыбкой на лице. Вот первая произнесённая им фраза: «На задних рядах можете поспать, я не мешаю». Поделившись с аудиторией радостной новостью о том, что на днях он во второй раз стал дедушкой, Леонид Михайлович начал свой достаточно короткий, но от этого не менее содержательный монолог.

По сути, выступление Млечина представляло собой опредёленные выводы о профессии журналиста, основанные на его личном опыте. Итак, что же это за выводы?

Во-первых, Леонид Михайлович искренне убеждён, что человек, который не просыпается и не засыпает с мыслью о работе, не может быть журналистом. Главное в журналистике – это искренняя любовь к своему ремеслу, ведь «журналистика – это не просто так». Млечин привел в качестве примера известного советского журналиста Анатолия Рубинова, который не мог заснуть, памятуя о недописанной статье. Профессия для журналиста должна главенствовать над всем (включая семью).

Во-вторых, несмотря на вышесказанное, журналистика есть ремесло, которым (при отсутствии к нему отвращения) вполне может овладеть каждый. Однако, как отметил Млечин, это не повод для повышенного самомнения (которого и вообще - чем меньше у журналиста, тем лучше). И если даже журналисту необязательно получать профильное образование, однако нет такого знания, которое ему бы в профессии не пригодилось.

В-третьих, пресса не должна забывать о морали. Млечин обмолвился, что в те времена, когда начинал писать он, журналисты, может, и не обладали нынешним красноречием, но зато всегда чётко понимали, что можно, а что нельзя. С большим воодушевлением Леонид Михайлович рассказал о случае, произошедшем с Максом Поляновским. Ему «оказали высокое доверие», поручив писать речь для генерального секретаря КПСС, но он последовал своему внутреннему нравственному чутью и сделал единственно правильный выбор: отказался (хотя и не получил в дальнейшем из-за этого квартиру).

В-четвертых, журналистика и конкуренция – понятия неразделимые. По словам Леонида Михайловича, всегда существуют люди, занимающиеся тем же, чем и вы … «хотя осознавать это порой бывает невыносимо». Конкурентов, стало быть, следует одолевать, а одолеть их можно только одним способом – сделать то, что не могут сделать они. В профессии журналиста нет места джентльменству, пропускать вперёд никого нельзя. Более того, Млечин сравнил журналистику с велосипедом: остановишься – упадёшь.

В-пятых, журналист должен быть открыт к замечаниям и критике в целом. В качестве примера Леонид Михайлович рассказал случай, произошедший с ним в студенческие годы: он в жёстких выражениях позволил себе раскритиковать рукопись одного маститого автора, но тот ответил лишь: «Большое спасибо, обязательно приму к сведению».

Наконец, зрителя или читателя нужно постоянно заинтересовывать и удивлять, показывая ему то, до чего другие - «до тебя» - не додумались. (При этом не забывая о том, что нынешний зритель уже многое видел и стал разборчив – «слишком разборчив».)

Задавание вопросов Млечин не приветствовал, сочтя это признаком неопытности: «все и так всё знают». Однако вопросы были. Аудиторию интересовали многие вещи, например - об авторитетах в области журналистики (Леонид Михайлович ответил, что таковых в каждом жанре для него очень и очень много). Был и такой вопрос: существует ли книга, которая может «сообщить всё, что нужно»? (Млечин ответил, что после Библии все книги вторичны, но книг вообще-то нужно прочесть не одну сотню и даже не одну тысячу).

И, в завершение встречи, Леонид Михайлович сделал своим слушателям следующее напутствие: главное в журналистике – прислушиваться к своему собственному моральному чутью и ориентироваться на свой собственный нравственный стержень. А сторонние авторитеты – это «дело, в общем-то, десятое».

Дарья Булдакова